Статьи

Маниш Бхатья (МБ), редактор «Гомеопатии для каждого». Уважаемые друзья, сегодня на наши вопросы будет отвечать никто иной, как всем известный Джереми Шерр (аплодисменты, аплодисменты!). Нет нужды представлять Джереми, но я хотел бы отметить, что он ревностный поборник гомеопатии, замечательный педагог, а также известен тем, что возродил искусство гомеопатических прувингов. Я взял это интервью после его заключительного выступления на конференции журнала «Гомеопатик линкс» в Гейдельберге (Германия). Джереми, приветствуем вас на страницах нашего гомеопатического журнала! Все 24000 наших читателей с нетерпением ждут, что ты им расскажешь и объяснишь. Итак, с чего мы начнем?

Джереми Шерр (ДШ): Спасибо, что пригласили меня. В прошлом месяце я получил письмо от вашего сайта с вопросом о том, может ли быть более одного подобнейшего лекарства (simillimum). Я хотел на него ответить. Так что мы могли бы прямо с этого и начать.



МБ: Замечательно! Давайте начнем с этого вопроса. Я общался со многими людьми, и вот что я вынес из бесед с Раджаном (Шанкараном. — прим. перев.) или с Яном (Схолтеном. — прим. перев.) — у всех вас разные подходы. Как вы сказали в своей заключительной речи на конференции, если у тебя есть молоток, всюду тебе будут мерещиться гвозди. Так, если сейчас Ян работает над минеральными препаратами, он будет искать случаи, где можно применить эти препараты; если вы проводите прувинг шоколада, вы будете искать случаи, соответствующие теме данного прувинга; если Шанкаран работает над классификацией растений, он предпочтет назначать те препараты, которые связаны с его работой. На конференциях мы видели много видеопримеров гомеопатического лечения, но если бы один из тех пациентов обратился к вам, назначили бы вы те же препараты? Скорее всего, нет!

Кроме того, я убедился, что существует огромная разница в использовании препаратов на разных континентах. В Индии большинство гомеопатов все еще часто работают с препаратами, описанными Ганеманом, Герингом и Алленом, а вот ваши препараты в Индии не везде можно достать, поскольку вы часто назначаете те препараты, прувинги которых провели сами. Ян часто назначает препараты минерального происхождения, которые сложно получить в других частях мира. Но несмотря на эти различия, мы все достигаем успеха в той или некоторой степени. Итак, мой вопрос — возможно ли существование более одного подобнейшего?

ДШ: Мне много что есть сказать по этому поводу. Ваши наблюдения очень точны. Если бы гомеопатия действовала только через одно подобнейшее, это была бы не гомеопатия. Мы все были бы не у дел. Даже если бы пациенту могли помочь только пять препаратов, мы все равно были бы не у дел. Имея 25-летний опыт преподавания и разъяснения историй болезни, я знаю, что в классе из 20 студентов будет предложено 15 разных вариантов лечения одного пациента. После этого преподаватель говорит: «Этому пациенту я назначил такой-то препарат», и весь класс думает: «О! Я ошибся, так как этот препарат подействовал, и преподаватель, должно быть, прав». Таким образом, все утверждаются в мысли о существовании только одного подобнейшего. Но я думаю, что каждому пациенту может помочь достаточно большое количество препаратов. Я путешествовал по всему миру и видел, что разные врачи-гомеопаты назначают разные препараты и получают результаты. Как вы и говорили, все достигают успеха в той или иной степени. Это важно. И если в классе, например, оказывается, что ваше предложение в выборе препарата не совпало с выбором преподавателя, не нужно смущаться и думать, что он прав, а вы ошиблись. Может оказаться, что и ваше предположение тоже правильно. Это первое.

Во-вторых, нужно понять, что составление Материи медики на основе историй болезней намного менее важно, нежели прувинги, и только оно дополняет их. Конечно, вы можете сказать, что встречали трех или четырех пациентов, соответствующих данному препарату, но во всех этих случаях этот препарат мог оказаться лишь подобным или частично подобным. Затем вы приписываете все данные по этим частично подобным случаям действию вещества этого препарата, но я не думаю, что все эти данные будут соответствовать препарату. Даже если вы назначили частично подобный препарат, он может убрать многие симптомы у пациента, который сам по себе не подобен этому препарату. Существует очень четкий критерий для определения того, является ли препарат подобнейшим. Так, например, по определению Кента, после приема подобнейшего лекарства наступает обострение имеющихся симптомов, затем следует улучшение состояния пациента, а затем опять повторение первоначальных симптомов.

Давайте посмотрим, что по этому поводу говорил Ганеман. Он утверждал, что подобнейшего как такового вообще не существует. Он говорил, что подобнейшее — это абстрактная идея. В § 156 он заявляет, что нельзя подобрать препарат для пациента так же легко, как наложить один на другой два треугольника с одинаковыми углами и сторонами. Так не бывает. Не существует некого подобнейшего. Когда мы говорим «это подобнейшее», мы утверждаем, что только один препарат мог бы подействовать в этом случае. Но если вы назначили Pulsatilla nigricans, вполне возможно, что Pulsatilla nutalliana или Pulsatilla из другой части света будет более подобна пациенту или, возможно, препарат из паука подойдет еще лучше, мы не знаем этого точно. Все эти препараты могут помочь в различной степени, но рассуждая логически, мы никогда не сможем утверждать, что где-то рядом нет более подходящего препарата.

Препараты как стихи. Некоторые трогают вас более, другие менее, но вы никогда не сможете сказать, что есть один-единственный стих, который взволнует человека сильнее всех; всегда может найтись лучший.

Поэтому в своих действиях мы должны руководствоваться прувингами. В прувинге можно достичь положительного результата, когда, исключив все случайные симптомы, не относящиеся к данному прувингу, мы точно определяем симптомы, вызванные испытываемым препаратом. В ходе испытаний вы получаете результат воздействия вещества на 20 человек, что является намного более точным, чем собирать симптомы из нескольких случайных историй болезней. Прувинги дают твердую основу для дальнейшей работы на практике.

Вполне возможно, что люди, далекие от гомеопатии, могут сказать: «Если не существует одного подобного лекарства, то гомеопатия это не наука. Наука должна давать только один ответ». Но это не предмет спора. Гомеопатия — это наука не о том, как назначить лекарство один раз. Гомеопатия — наука о том, как назначить лекарство один раз, а затем наблюдать, и потом следуют 2-е, 3-е, 4-е и 5-е назначения, что и является наилучшим способом вылечить пациента полностью. Можно стать у подножья горы с любой стороны и начать подниматься. Можно выбрать легкую тропу или тяжелее. Но если вы сделали первый шаг, т. е. первое назначение, вы должны благоразумно ее придерживаться, пока не найдете следующую точку опоры, затем следующую и т. д., до тех пор, пока не подниметесь до вершины. К вершине ведет много троп. Гомеопатия как наука лежит в понимании второго назначения и его принципов, в движении вперед и контроле за ходом всего лечения в течение длительного срока, до полного излечения пациента. Однако большинство методик обучения уделяют внимание только первому назначению препарата.

МБ: Но ни на одном семинаре или конференции нам не рассказывают об этом аспекте гомеопатии. Никогда не говорится, что даже мастера в процессе лечения переходят от одного препарата к другому. Демонстрируется, как один препарат действует на все хронические и острые жалобы на протяжении двух лет. На практике этого трудно достичь.

ДШ: Вы абсолютно правы. Большинство преподавателей любят показывать видеоматериалы и конечно они выберут свои наилучшие истории болезней. Лично я предпочитаю работать с длинными историями болезней, которые чаще встречаются на практике. Обычно мои студенты изучают случаи, лечение которых длилось около 3-х лет.

Но если я собираюсь выступать на конференции, я не беру случаи с Nat-m. Также я не беру тяжелые случаи, когда требовалось долговременное наблюдение, потому как люди не готовы сидеть и разбирать их. Для этого у них нет ни времени, ни желания. Люди приходят на конференции, чтобы увидеть один препарат, одну картину болезни и результат. Поэтому я выбираю мои лучшие случаи удивительных исцелений. Но это создает неверное впечатление.

Потом они уходят домой с ощущением, что только так и бывает. Но реальность совсем другая, и на практике так случается редко.

МБ: Мне кажется, это что-то вроде «пришел, увидел, победил». Когда я был студентом, я ходил на семинары Шанкарана и всегда воодушевлялся чудесными исцелениями. Затем я возвращался домой и пытался работать так же, но у меня так никогда не получалось.

ДШ: Чаще всего ни у кого не получается. Я разговаривал с сотнями людей, и ни у кого так не получалось, за исключением нескольких удивительных случаев. Препараты меняются. И вы не всегда найдете наилучший с первого раза. Это и есть гомеопатия. Если вы спросите у практикующего врача, скольких пациентов он лечит одним препаратом пять лет, то ответ будет: совсем немного. Позвольте мне у вас спросить, Маниш, сколько у вас было случаев, когда пациенту нужен был только один препарат на протяжении 5-10 лет. Очень немного, я так думаю.

МБ: Да, очень немного.

ДШ: Менее 5%?

МБ: Да, возможно менее 5%.

ДШ: Так же ответили и большинство других. Поэтому люди спрашивают, как это может быть.

МБ: Да, особенно студенты. Те, кто сами практиковали несколько лет, понимают, что на семинарах рассказывают не всю правду. Но это очень смущает студентов.

ДШ: Это так. На то есть свои причины. Семинар — это коммерческое и развлекательное мероприятие, и кроме того, студенты ждут воодушевления от семинара. Вы не хотите, чтобы он был нудным. Этот недостаток есть у конференций. В вашем распоряжении 45 минут и вы должны продемонстрировать свои наилучшие достижения.

Я веду трехлетние курсы, и я разбираю только те случаи, которые чаще всего встречаются на практике, почти без всяких видеоматериалов, так как мне нужно, чтобы студенты видели и хорошее, и плохое, и ужасное. Я хочу, чтобы они все видели в процессе. И более всего я хочу, чтобы они поняли, как назначать второй препарат. Потому как в этом, для меня, и есть настоящее искусство и наука.

Давайте разберемся. С первого раза вы назначаете наилучшее лекарство, и возможно оно замечательно действует, а затем вы говорите, что хотели бы, чтобы оно действовало долго-долго, может быть всегда. Но я этого не хочу. Я хочу увидеть, что препарат сделает свою работу через один-два года. Почему? Возьмем, например пациента Aurum. Такие люди рождаются, чтобы извлечь урок из подъемов и падений. Это их карма. Это их урок. Для этого они пришли в этот мир. Итак, вы даете им Aurum, и у них все получается! Но через некоторое время вы хотите, чтобы урок закончился, вы хотите, чтобы они выучили его и двигались дальше. Но они не выучили свой урок, им все еще нужно то же лекарство. Это значит, что в чем-то мы не выполнили свою работу.

Если бы Aurum подходил, то через года три вы бы увидели, что им не нужно больше подниматься, им не нужно больше падать — они выучили этот урок. И если вы дадите им еще одну дополнительную дозу, и это подтвердится, тогда вы поймете, что они готовы двигаться дальше к следующему уроку.

Точно так же, как с детьми, которые учатся ходить. Как только они научатся, вам не нужно опять их учить ходьбе. Теперь вы можете учить их говорить.

Люди очень часто спрашивают: «Существует ли одно лекарство на всю жизнь?».

Все зависит от того, как вы понимаете жизнь. Как мы видим, есть много случаев, когда пациенту нужен один и тот же препарат всю жизнь. Таким людям нужен Aurum с момента их зачатия, и он все еще им нужен, когда они пришли к вам на прием. Вот они обратились к вам, и вы даете им Aurum один раз, второй раз, пятый, десятый. Вот уже пора и закончить этот урок и переходить к следующему. Но когда этот урок заканчивается, становится понятно, что их жизнь подошла к концу. Все, что вы сделали — ускорили процесс учебы. Возможно, им понадобилось бы прожить 5000 жизней, чтобы выучить этот урок, а с вашим препаратом они выучили его за 3 года. Вот этим гомеопатия и занимается.

Гомеопатия говорит: давай сделаем все быстро — первый урок, затем второй. Основная сложность при втором назначении, это двигаться в правильном направлении, как при управлении лодкой. Если вы хотите выиграть гонку, вы должны хорошо знать свое дело. Участники гонок хорошо подготовлены. Они точно подсчитывают количество поворотов. Они двигаются то в одном направлении, то в другом. Вот это нам и нужно. Двигаться так, чтобы двигаться вперед как можно быстрее.

В «Хронических болезнях», после 20 лет практики, Ганеман удивляется, почему пациенты, которых он лечит на протяжении нескольких лет, возвращаются к нему снова и снова. Он спрашивает себя: «Что я не вылечил?». Он был очень самокритичен. Он понимал: что-то было неправильно. Поэтому половина «Хронических болезней» посвящена миазмам, а другая половина — повторным назначениям и контролю процесса лечения, подобно тому, как вы постоянно направляете лодку домой. Вот и все. Но вы не расскажите этого на конференции. И это правильно, на то она и конференция. Однако в результате складывается впечатление, что необходим только один препарат… а на практике все по-другому.

Возможно, есть несколько гениев умнее меня, которые могут в своей практике основываться на одном препарате при лечении пациентов в течение 10 лет. Но большинство так не могут.

МБ: Это просто невозможно. Говорят, будто Массимо (Манжилавори. — прим. перев.) утверждал, что золотой стандарт одного препарата — по меньшей мере 2 года, это относится даже к острым случаям. Но если все острые случаи можно контролировать подобнейшим для хронических случаев, какая необходимость в других препаратах для острых случаев, которые приводятся в наших книгах?

ДШ: Я не могу согласиться с тем, что для острых и хронических случаев нужны те же самые лекарства. Про это очень ясно говорится в § 72. Ганеман пишет, что острые и хронические болезни — это две группы противоположных и различных заболеваний.

Это очень важно понять с философской точки зрения. Острое заболевание — это движение к смерти или к выздоровлению. Хроническое заболевание — медленное, постепенное падение в состояние забытья, которое ведет к смерти пациента. Так, хроническая болезнь — медленный спуск с горы, а острая болезнь — попытка влезть на гору к смерти или выздоровлению. При острых заболеваниях люди или умирают, или выздоравливают и побеждают. Хронические заболевания только ухудшают состояние здоровья. Поэтому они диаметрально противоположны. И как при этом некоторые люди говорят, что препарат для хронической болезни может помочь при острой? Он может помочь только в какой-то степени, но далеко не самым лучшим образом. Если вы выращиваете помидоры, и на них напали насекомые-вредители, мы можете попытаться спасти урожай, выполов сорняки. Но в остром случае будет эффективнее заняться вредителями.

Во-вторых, как правило, нельзя четко разграничить просто острое заболевание от обострения хронической болезни. Множество так называемых острых заболеваний являются на самом деле обострениями хронических болезней, а не воспалительными лихорадочными заболеваниями. Настоящие воспалительные лихорадочные заболевания обычно являются противоположностью хроническим. Так, например, Belladonna — противоположность Calcarea carbonica. Chamomilla — противоположность Magnesia carbonica. У всех взаимодействующих лекарственных средств есть пары острых и хронических препаратов. Если взять пары Puls — Sil, Mag-c — Cham, Sulph — Nux-v, Nat-m — Ign, они являются обратной стороной друг друга. Это видно при глубоком изучении Материи медики, поскольку, если рассматривать такую пару вместе, получаем полную картину — и внешнюю, и внутреннюю стороны, и тогда становится понятным, как симптомы перетекают один в другой.

Как вы говорили, лекарственные препараты для острых заболеваний имеют свое предназначение. И они превосходны для их лечения. Искусство контролировать случай состоит также и в знании того, когда следует обратиться к препаратам для острых заболеваний и когда их действие завершено и, следовательно, пришло время вернуться к лечению хронических заболеваний. Это совершенно разные группы заболеваний.

МБ: Есть еще одно общее мнение, что если после того, как вы дали препарат для лечения хронического заболевания, наступило обострение, то это нормальная реакция выздоравливающего организма, и ее нельзя лечить. Вы согласны с этим?

ДШ: Да. Но тут необходимо уточнение. Острое заболевание, как я уже говорил, это шаг к выздоровлению. Я приведу пример, который поможет лучше понять это с философской стороны. У пациента Calcarea carbonica острое заболевание по типу Belladonna. Какой основной предрасполагающий фактор для лихорадки Belladonna? Один из основных факторов — мокрая голова. А хронической противоположностью Belladonna является Calcarea carbonica. Пациент Calcarea carbonica попал под дождь и намочил голову, а затем ночью у него началась лихорадка. Поднимается высокая температура. То есть мокрая голова в состоянии Calcarea перешла в сухую горячую голову в состоянии Belladonna. Почему? Потому что мокрая от дождя голова подобна Calcarea, когда голова часто потеет. Удар приходится на восприимчивость. У таких людей слишком много воды на голове; а после дождя у них головы мокрые, и симптомы Calcarea переходят в симптомы Belladonna.

Belladonna лечит Calcarea потому что вызывает жар в голове… это как сушка головы. Каждое действительно острое заболевание, это попытка вылечить хроническое. А это похоже на скороварку. Допустим, у вас есть скороварка, т. е. хроническое заболевание. Каждый раз, когда клапан поднимается, вы видите пар, т. е. происходит воспаление, острое заболевание; таким образом, давление в скороварке падает. И это происходит постоянно, так что можно увидеть, что у хронических и острых заболеваний симптомы и модальности противоположны друг другу. Это ясно видно при изучении пар лекарственных препаратов.

Так, например, если после того, как вы дали пациенту Calcarea дозу Calcarea 10М, у него появилась лихорадка по типу Belladonna, это замечательно. Т. к. вы знаете, что организм старается излечиться, ничего дополнительно предпринимать не нужно. Все идет правильно, и в 98% случаев эта лихорадка неопасна, т. к. это разумная реакция организма. Даже если температура очень высока, это все равно разумная реакция организма. Жизненная сила говорит: «Хорошо. Есть правильный препарат, теперь надо поработать». Однако, если после приема лекарства прошло полтора месяца, и у пациента есть предрасполагающий фактор, и он заболевает, тогда нужно лечить это острое заболевание отдельно, т. к. оно не является прямым результатом лекарственного препарата.

МБ: Получается, если ты можешь определить предрасполагающий фактор, ты найдешь лекарство, в противном случае — нет.

ДШ: Это также зависит от времени. Сколько времени прошло с тех пор, как вы дали лекарство, от хронического заболевания? Если время прошло, и нет ничего серьезного — ничего не предпринимайте. Если время прошло, и есть четкий предрасполагающий фактор, а острое заболевание достаточно серьезно и требует внимания, тогда дайте лекарство.

МБ: Это справедливо и для острых эпидемических заболеваний?

ДШ: Острое эпидемическое заболевание — это то же самое, что и острое индивидуальное заболевание, только коллективное. Острое эпидемическое заболевание — попытка вылечить коллективную псору. Как всем известно, на нашей планете сейчас большое скопление людей, перенаселение. Ганеман говорит, что эпидемии случаются при наличии большого количества тесно живущих масс людей. Это означает, что основная проблема содержится в миазматической почве. Это давление, это перенаселение, это нехватка ресурсов. Теперь жизненная сила коллектива должна как-то преодолеть это скопление. И она преодолевает давление с помощью острых состояний — войны или эпидемии.

Эпидемия — попытка излечиться, выпустив пар и в тоже время уменьшив население. Если бы в основе этого не лежал миазм, тогда не было бы перенаселения, и не было бы нужды в войне или эпидемиях.

МБ: Развивая эту мысль, вы могли бы поделиться своим мнением о гомеопрофилактике?

ДШ: Гомеопатическая профилактика действительно работает. Она применяется на протяжении всей нашей истории или, вернее сказать, применялась первые 100 лет нашей истории, а затем получила дурную славу. Сейчас люди не уверены в ней, а в прошлом все говорили similar similibus preventur. Легче предотвратить болезнь, чем ее лечить. У нас есть этот метод профилактического назначения гомеопатических препаратов, но дело не просто в назначении препарата, приготовленного из вакцин против коклюша и столбняка. Это самая упрощенная форма профилактики, и она не соответствует гомеопатическому мышлению.

Итак, при каких условиях возможна профилактика? Когда есть явная и неминуемая опасность. Т. е. точно ожидается эпидемия. Если придет эпидемия холеры, дети могут умереть в течение четырех часов. Вы не успеете помочь всем. Вам нужно контролировать эпидемию. Поэтому вы назначите профилактический препарат. В старые времена в деревнях, где был гомеопат, смертность не превышала 10%, в то время как в деревнях, где получали только аллопатическую помощь, смертность достигала 60-90%. И это в основном благодаря профилактике.

Какой препарат использовать в профилактических целях? Наилучшим препаратом является имеющийся genus epidemicus. Найдите для него препарат; вы знаете, что он подействует на большинство людей. Такой препарат действует наилучшим образом. Следующим наилучшим препаратом будет тот, который обычно назначают при данном заболевании, например Drosera для коклюша и Pulsatilla для свинки. Третьим наилучшим препаратом является нозод — например, Pertussinum. Еще один метод, менее всего соответствующий гомеопатическому мышлению, это следовать принципам аллопатической вакцинации, назначая препараты, приготовленные из вакцин в соответствии с аллопатическими правилами. Это занятие проституцией с традиционной медициной. Некоторые люди приходят к гомеопату и говорят, что им необходим профилактический препарат от коклюша для трехмесячного малыша. Это не гомеопатия. Должна присутствовать явная опасность, и тогда вы можете предотвратить наихудшие проявления эпидемии.

Можно быть менее строгим с гомеопатическими препаратами в профилактических целях, нежели при лечении уже заболевших людей. Ведь вы даете организму предварительную информацию. Это как сообщить информацию о фондовой бирже. Вы говорите: «Осторожно, здесь что-то может произойти. Может произойти, а может и нет. Мы не знаем точно, но эта область в опасности… будь готов». Когда же болезнь присутствует, жизненная сила слаба, а болезнь сильна и начала действовать, вам нужно быть более внимательным.

МБ: Есть некоторые исследования в использовании гомеопрофилактики не во время эпидемии, но лишь при единичных случаях заболевания. Это как гомеопатическая вакцинация. Вакцинация — введение вакцин в организм человека или животного с целью стимулировать выработку антител. В литературе часто путается с иммунизацией. , когда дают Diphtherinum от дифтерии, Variolinum от ветрянки и т. д. По этой теме есть несколько исследований Айзека Голдена из Австралии.

ДШ: Возможно это работает, но я ничего не могу сказать. Я не видел эти исследования. В гомеопатии очень опасно говорить, что что-то работает, так как можно сказать, что хирургия работает, акупунктура работает, остеопатия работает, и гомеопатия работает… все работает. Работает что-то или нет — это не метод проверки эффективности. Для этого нужно знать, на чем основывается этот метод, и какие цели ставят перед собой исследователи.

Назначение пациентам множества препаратов в целях профилактики от разнообразных несуществующих заболеваний основывается на менталитете страха, что и свойственно аллопатии. Теоретически, в жизни каждый мог бы столкнуться со столбняком, банкротством, СПИДом, разводом. Вы можете попытаться получить прививку от всех этих проблем. Но это нездоровый подход к жизни. Мы должны работать, основываясь на позитивном подходе к здоровью, а не подражать всем аллопатическим процедурам, основанным на страхе.

Во-вторых, если этих заболеваний нет, то зачем заниматься их предупреждением? Откуда вы знаете, что после приема этих препаратов у вас не будет на них прувинга? В §§ 156 и 256 Ганеман пишет, что если назначить неправильный препарат, будет прувинг. Итак, вы назначаете Diptherinum, а через две недели… у ребенка появляется кашель и дислексия. Вы никак не связываете это с действием препарата. И ваш исследователь не ожидает появления симптомов прувинга. Люди видят только то, что ожидают. Все эти так называемые «прививки» являются большим стрессом для организма. Вы пытаетесь предотвратить несуществующую дифтерию и можете получить прувинг. Проводит ли этот исследователь полные ежедневные или еженедельные осмотры для проверки отсутствия симптомов прувинга?

МБ: Я обсуждал этот вопрос с Айзеком. Он дает нозоды в высокой потенции и еще не замечал никаких симптомов прувинга.

ДШ: Согласно философии гомеопатии, в правоте которой я удостоверялся тысячи раз, любой подобный, но недостаточно подобный препарат вызовет прувинг. Но, как мы знаем, в реальности не все назначаемые препараты являются подобнейшими или даже подобными, однако большинство практикующих врачей не заметят прувинг, пока не познакомятся с философией гомеопатии. Пациент приходит через 6 недель, у него появилась сыпь, а врач думает, что это ухудшение. Появляется понос, а говорят, что это кризис, необходимый для исцеления. Назначают Phosphorus, у пациента появляется носовое кровотечение, и никто даже не думает связать это с приемом препарата. Или после приема препарата пациент был раздражителен в течение трех дней. Никто не связывает это с прувингом. А если двадцати человекам дать Diphtherinum, нет ни одного шанса, чтобы он не был подобнейшим или хотя бы отчасти подобным для всех тех людей. Даже одного шанса из 10 миллионов. В этом случае несомненно будут прувинги! Я сильно сомневаюсь, что он [Айзек Голден. — прим. перев.] проводил ежедневные осмотры и исследовал все полностью.

Я хотел бы рассказать вам об одном случае, который меня многому научил. Когда я проводил прувинг Hydrogenium первый раз, я мало знал о прувингах. По прошествии трех дней все студенты сообщили, что ничего не произошло. Я сказал: «Как это может быть?». В § 32 Ганеман пишет, что каждый раз, когда вы назначаете препарат, что-то должно произойти; должен быть прувинг. Тогда я сказал: «Хорошо. Но сейчас я прошу каждого из вас проанализировать ваше состояние с супервайзером». Я ждал. Через пару часов они вышли и сказали: «Вот это да! У нас были все симптомы, а мы и не заметили». Не так легко заметить симптомы прувинга. Участники не видят изменений, пока с ними не проанализируют их состояние. Во-первых, они не связывают прием лекарства с тем, что сегодня у них неудачный день, что сегодня они более раздражительны, или простудились. И, во-вторых, они являются частью эксперимента, и потому не понимают, что они меняются. Именно тогда я понял, что в прувинге необходим ежедневный контроль, который сам Ганеман, без сомнения, проводил с самого начала. Без этого контроля участники прувинга говорят, что нет никаких изменений, они ожидают каких-то сильных изменений в своем организме, которые сами заявят о себе. Витулкас также проводил прувинг Hydrogenium с целью узнать, действует он или нет. Он получил восемь симптомов, а я тысячу. И потом мне говорят: «Ваши результаты необоснованно раздуты в 10 000 раз», на что я отвечаю: «Нет, это вам следовало бы проводить прувинг в 10 000 раз тщательнее, так как мой прувинг получил клиническое подтверждение не одну сотню раз».

МБ: Есть ли различие в методологии прувингов, учитывая такую разницу в количестве симптомов?

ДШ: Конечно же! Первое отличие, это ежедневный контроль. Именно контроль и есть основное в прувинге, потому что если нет контроля, то вы ничего не получите. Витулкас при проведении прувинга попросил участников написать отчет через месяц… и все написали, что ничего не произошло. Никто не заметит все небольшие проявления без контроля.

Прувинги — вещь очень тонкая, деликатная. Как правило, вы не получите ярких результатов. Правда они тоже иногда бывают, вот я недавно проводил прувинг, который привел к сердечному приступу, и это было действительно плохо. Но до этого я провел около 30 прувингов, и раньше такого не случалось. Если не наблюдать, вы пропустите бóльшую часть результатов. Поэтому я просто не верю, что при назначении гомеопатических препаратов в профилактических целях не было никаких симптомов прувинга. Если бы я дал Morbillinum десяти людям, я получил бы прувинг? Если гомеопатия действует, то да! Мой опыт проведения прувингов говорит, что да. Итак, если кто-то дает Morbillinum десяти детям в качестве профилактики, почему он не получит прувинг? Он обязательно его получит! Но он не проверяет внимательно все симптомы на наличие прувинга. А если вы будете регулярно давать одному и тому же пациенту Diptherinum и другие нозоды… можно только догадываться, в какое смятение вы приведете жизненную силу, стремясь предотвратить болезнь, угрозы которой нет в настоящий момент.

Теперь должно быть ясно, что гомеопатическая профилактика действительно работает, т. к. она вызывает прувинг. Если нет прувинга, тогда нет и защиты. Если один из группы испытуемых будет иметь конституцию Morbillinum, тогда это его вылечит. А у всех остальных будет прувинг. Прувинг Morbillinum у этих людей будет оправданным, если в этот момент есть ясная угроза эпидемии. В противном случае это излишне и опасно.

Люди думают, в этом и состоит проблема, что мы предотвратим все болезни. Но согласно принципам гомеопатии, мы говорим, что хотим устранить восприимчивость, и наилучший способ устранить восприимчивость, это дать подобный препарат.

Однако сейчас я хотел бы сказать совсем противоположное. Некоторые гомеопаты думают, что, если они дадут пациенту подобнейшее, у него появится иммунитет ко всем заболеваниям. Пациент собирается ехать в страну с малярией, желтой лихорадкой или сыпным тифом, ему назначают подобнейшее и воображают, что он стал суперменом… и ничего с ним не случится. Но все совсем не так. Что действительно произошло, так то, что его восприимчивость к малярии снизилась с 52% до 45%. Он все еще может заболеть малярией. Не нужно считать, что если вам дали «волшебное» подобнейшее, то с вами никогда ничего не случится. Одно подобнейшее не даст вам пожизненный иммунитет на все болезни. Мы знаем, что эти болезни очень сильны, и вы можете заразиться ими, несмотря на самое лучшее конституциональное лечение. Лечение просто уменьшает риск. Это же относится и к раку. Люди спрашивают: «Как у него может быть рак, если он пять лет лечился гомеопатией?». Но пять лет гомеопатии не могут предотвратить все заболевания. Возможно лишь уменьшить риск с 70% до 60%, до 40%.

МБ: Но вы все равно можете заболеть.

ДШ: Да, вы все равно можете заболеть. Чтобы снизить восприимчивость до 0% необходимо много поколений с хорошим конституциональным лечением. Но если у вас будет нулевая восприимчивость, я не думаю, что вы захотите вернуться на эту планету.

МБ: Я хотел бы задать вопрос о прувингах. Сейчас в прувингах получают много психических данных. Раньше, когда прувинги проводили такие мастера, как Ганеман, Геринг, Аллен, не было такого большого количества психических и эмоциональных аспектов. Было много общих физических данных, модальностей, сопутствующих, специфических и общих симптомов. Но сейчас количество психических и эмоциональных данных просто невероятно. Встречаются даже такие прувинги, где физических симптомов почти не описано, зато психические занимают не один том. Почему так сложилось?

ДШ: Это очень хороший вопрос. Меня также частично в этом можно обвинить. Я начинал с этого. Когда я проводил прувинги Scorpio, Hydrogenium, Chocolate, да и в других моих ранних прувингах, у меня уже был акцент на психические симптомы. Частично это можно объяснить так, что когда у тебя есть молоток, тебе везде мерещатся гвозди. Сегодня людей больше интересуют психические симптомы. Это то, что они ищут, поэтому они и находят их. Конечно же, при хорошем прувинге обнаруживается полный спектр симптомов. И если в прувинге были найдены лишь психические симптомы, он неполный. Но соотношение симптомов изменилось. Дело даже не в предвзятом отношении, сегодня мы больше внимания уделяем состоянию духа. То, что раньше люди называли «раздражительным», мы описываем намного более подробно, что частично снова из-за меня. Например, «утром я проснулся и был готов взорваться, я был груб с женой, я кричал на детей, рявкнул на собаку, пнул кошку». Раньше никто бы так не описывал. Одну и ту же идею мы описываем более детально. В этом есть и преимущества, и недостатки. Преимущество в следующем. Если раньше на прувингах пациент говорил, что он был раздражительным, это означало, что он был очень беспокойным. Но как можно применить это? В «Словаре» Кларка психические симптомы бесполезны — например, «раздражительный, очень раздражительный, беспокойный» и т. д. Их невозможно использовать. Но если вы знаете, что этот человек был раздражительным и пнул кошку, или этот человек был раздражительным и хотел сорвать зло на ком-то, это уже совсем другое дело. У тебя есть словесный образ, более ясная картина, и потому это легче использовать. Например, в прувинге равнокрылой стрекозы (Damselfly) люди говорили: «Я раздражительный и хочу сорвать зло на ком-то». В дальнейшем у меня были случаи, когда пациенты говорили, что хотят сорвать зло на ком-то, и в этих случаях Damselfly помогал. Так что эта идея работает. Она дает более точную картину, и прувинги при этом ярче, выразительнее. Простой язык участника, идиомы и устойчивые выражения, все это очень важно для точных прувингов и назначений.

МБ: Но я думаю, что не все пациенты доходят до уровня, на котором можно описать свои ощущения и телодвижения, чтобы можно было применить эту идею.

ДШ: Верно, не все.

МБ: Да, но в современных прувингах этого часто нет. Можно понять, что это пациент Sulphur по красным естественным отверстиям или по ухудшению в 11 часов утра, или по психическим особенностям, поняв основную делюзию или основное ощущение. Но не каждый пациент доходят до уровня делюзий и ощущений, так где же те основные физические симптомы?

ДШ: Они должны быть. Если вы обратитесь к моим прувингам, там они есть — частные и сопутствующие симптомы, модальности, название болезни… Там есть все. Это первое и самое главное, а потом вы должны подниматься по ступеням совершенства — простой язык, делюзия, ощущение. Чем выразительнее прувинг, тем лучше. Но сначала нужно иметь что-то конкретное — красный рот, потрескавшийся язык, желание соли и другую подобную информацию. Все это есть в моих прувингах.

Недавно я получил видеоматериалы обо всех участниках прувинга… так забавно наблюдать те же самые идиомы, телодвижения и выражения. Но без твердой основы, это похоже на голову без тела. Поэтому я абсолютно согласен, что нужны все уровни. Я считаю, что современные прувинги лучше прошлых, так как получаешь более ясную картину по всем уровням. Но это не относится ко всем прувингам. Есть много слабых современных прувингов, прувингов только с психическими симптомами, только с обобщенной информацией без конкретики. Для меня это все низкопробные прувинги. Но с другой стороны, если прувинг хорошо не отредактировать, получишь много лишней, бесполезной информации, например, «утром я проснулся, пошел в супермаркет, мне позвонил друг, я поговорил по телефону». Как это можно применить? Эта информация только затрудняет чтение и понимание происходящего. Это перебор. Более того, вся эта бессмысленная информация заносится в реперторий, и мы получаем репертории с большим количеством бесполезной информации.

Другая проблема плохого редактирования прувинга, это когда результаты прувинга записываются не «от одного лица», а отдельно по каждому участнику. Такие прувинги имеют такой вид: участник I, день 1-й, 2-й, 3-й; участник II, день 1-й, 2-й, 3-й. Это усложняет понимание всей картины.

МБ: Как вы отфильтровываете все ненужное? И что делать с чрезмерным количеством рубрик при описании новых препаратов в реперториях? В современных реперториях лидируют в этом, наверное, Bambusa и Vanilla.

ДШ: Во-первых, как отфильтровать все ненужное. Моя философия такова: на первом этапе нужно все записывать, т. к. ничего не знаешь заранее. При проведении прувинга Chocolate у одного из участников возникло желание поехать за город. И я подумал: «Все хотят поехать за город», и убрал это. И только когда я собрал все симптомы, я увидел, что другой участник сказал: «Я хочу уехать из города», еще один сказал: «Я хочу погулять у деревьев», еще один — «Мне нужны кусты». Внезапно я подумал: «Эй! Надо глянуть на это». Но я никогда не обратил бы на это внимание, если бы не собрал все сведения вместе. Поэтому нельзя отфильтровать лишнее, просмотрев симптомы по одному участнику прувинга, ведь никогда не знаешь, что окажется важным, пока не соберешь все вместе. Однако можно сделать отметку, что данный симптом сомнителен. Начинать отсекать лишнее нужно только после того, как вы собрали все сведения воедино и оформили их «от одного лица». В первую очередь, вы отсекаете весь мусор, например, «я говорил по телефону», «утром я проснулся». Затем отсекается все очень общее или сомнительное, или то, на что повлияли некоторые внешние факторы. Затем нужно все сократить и решить, что оставить, а что убрать — это целое искусство. В первом издании моей книги «Динамика и методология прувингов» я писал: «Если сомневаетесь, уберите». Но уже во втором издании я написал: «Если сомневаетесь, оставьте». Этого мнения придерживались и старые учителя, такие, как Ганеман, Геринг и т. д. — никогда не знаешь, что может в действительности оказаться нужным. Я много раз сталкивался с тем, что симптомы, которые казались мне мусором, в действительности были важны. А симптомы, которые я считал бесполезными, потом работали на практике.

С тех пор я понял, что многие люди считают прувинги абсолютно полным и окончательным описанием препарата, которые содержат все, что нужно по данному препарату, ни больше, ни меньше. В основном это гомеопаты с т. н. «научным складом ума». Они соотносят прувинги с клиническими испытаниями, и потому они оперируют абсолютными понятиями. Они думают: «Это полное описание препарата». Но это не так. Прувинг — это просто основа для Materia medica. В лучшем случае прувинг соответствует истине только на 80%-90%, т. к. всегда остается какой-то мусор. Этого никак не избежать. Иногда невозможно определить, почему у участника прувинга разболелась голова — то ли он съел что-то с глутаматом натрия, то ли вследствие прувинга.

Во-вторых, давайте рассмотрим такой пример. Я проводил прувинг Dama dama (лань. — прим. перев.). Мы уже составили определенную картину. Спустя два месяца жена ко мне обратилась с просьбой тоже поучаствовать в прувинге, и я дал ей Dama dama. В течение прувинга она совершенно поменялась, в течение 8 часов она разрисовывала одну сторону ванной маленькими рыбками! Моя жена никогда раньше не рисовала, она не любит рисовать. И, конечно же, она не могла бы рисовать на ванне в течение восьми часов. У нее развился хороший вкус в отношении предметов искусства, а раньше этого не было. Она не знаток высокого искусства, но внезапно она захотела выбросить все картины, которые были в доме, заявив, что это мусор… картины, которые она сама же и выбирала. Сейчас этот симптом подтвержден клинически; я встречал пациентов с подобным желанием рисовать и пониманием высокого искусства, которые хорошо реагировали на Dama dama по этому и другим симптомам! Теперь можно сказать, что если бы моя жена не участвовала в прувинге, мы бы не узнали этот аспект, т. е. первоначальное описание данного препарата было неполным. Каждый участник прувинга помогает уточнить общую картину, мы или что-то добавляем в нее, или убираем как ненужное. Каждый раз результат будет разным, поэтому никогда нельзя утверждать, что прувинг дает абсолютно полное окончательное описание препарата. Но это лучшая основа для создания Материи медики, лучше просто нет!

Так что с каждым новым прувингом картина будет меняться. Нельзя утверждать, что это абсолютно полное окончательное описание. Вы можете показать это людям и сказать: «Смотрите, вот что я получил на первом этапе». Теперь давайте возьмем и проверим, что тут правда, а что нет, в течение не менее 5-10 лет. Потому как есть люди с более научным складом ума, они пытаются сделать все абсолютно научно и при этом теряют много важных симптомов, ибо они очень обеспокоены тем, чтобы в описание не попало что-то лишнее, что не соответствует препарату. Но они больше теряют, чем выигрывают. Они отфильтровывают слишком много и слишком преждевременно, это не время для окончательного фильтрования. В результате эти чрезмерно научные прувинги получаются поверхностными и непригодными.

МБ: Ваша жена участвует в прувингах 32-м участником?

ДШ: Нет. Это моя волшебная испытательница, она испытывает самый глубокий уровень вещества, на СМ. Моя жена тоже замечательная испытательница, но на другом уровне. Она выявляет эмоциональную сторону. Все участники прувинга испытывают на разных уровнях, разных свойствах или областях человеческой сущности, и все они важны.

Но сейчас я хотел бы ответить на второй вопрос. Вопрос о реперториях. Дело в том, что организаторы прувинга пытаются составить репертории самостоятельно. Они хотят внести свои результаты в репертории, т. к. гордятся своими прувингами, что вполне понятно. Они начинают реперторизировать и не могут остановиться, они указывают очень педантично и со всеми деталями каждый незначительный симптом. Потому реперторий переполнен новыми незначительными и неподтвержденными симптомами. И в результате новых неоправданно детальных прувингов мы получаем несоразмерное описание препаратов. Я допустил такую же ошибку с Hydrogenium. И неожиданно я обнаружил, что все случаи, которые я реперторизирую, были Hydrogenium. Я вернулся и уменьшил количество всех симптомов на один порядок, я убрал все, в чем не был до конца уверен. С тех пор при внесении данных прувингов в реперторий я придерживаюсь такого принципа: включать минимальное количество точных и значимых симптомов, чтобы другие могли пользоваться этим препаратом, пока мы собираем о нем сведения. Если не включить препарат в реперторий, его никогда не будут использовать, но если внести слишком много данных, это нарушит структуру репертория. Нужно указывать основные симптомы, а потом уточнять их на основе клинических испытаний и подтверждений.

Мы сталкиваемся с той же проблемой, но с другим ее аспектом, когда организаторы прувинга обращаются в специальные компании для проведения реперторизации полученных данных. Преимущество этого метода в том, что такие компании хорошо знают, как составлять репертории, но у них нет глубокого понимания конкретного прувинга. Так что они берут все симптомы и заносят их в реперторий. На выходе имеем то же самое. Потому я разработал свой метод: я отмечаю все симптомы, которые, на мой взгляд, нужны в репертории, и отдаю свои материалы компании, работающей с реперториями. Я не занимаюсь этим сам, т. к. такие компании имеют бóльший опыт, чем я, они в этом эксперты. Но у меня есть понимание прувинга, что в нем значимо и что не вызывает сомнений. В этом деле важно сотрудничество, и при этом нужно стараться максимально сократить данные. Для примера можно посмотреть мои поздние прувинги Germanium, Neon или Haliaeetus. При реперторизации пациентов вы не будете каждый раз на них натыкаться, только в отдельных случаях. И если они и встречаются, то в соответствующей пропорции. Годы спустя я добавил подтверждения, расширяя их.

МБ: Я думаю, вы также расширяете базу данных всех прувингов на веб-сайте. Вы могли бы рассказать нам об этом проекте?

ДШ: В мире прувингов постоянно происходит много интересного. Уже в течение многих лет на моем веб-сайте существует база данных, куда организаторы прувингов вносят результаты своих исследований и контактную информацию. Мы создали базу данных по прувингам на www.provings.com и регистрируем новые прувинги ежедневно. На сегодня их насчитывается более 700. Когда проведен новый прувинг, важно его зарегистрировать. Это нужно для того, чтобы все знали, что эта работа уже сделана. Сейчас у нас есть возможность загружать полный протокол прувинга, так что протоколы многих прувингов можно прочитать онлайн. Поэтому я призываю тех, кто проводит прувинги, зарегистрироваться и даже загрузить протоколы своих прувингов на сайт.

Прошло 11 лет с тех пор, как я опубликовал первое издание «Динамики и методологии гомеопатических прувингов», и теперь приятно видеть, что так много прувингов были проведены на верной основе.

МБ: Другая проблема, с которой мы сталкиваемся сейчас, состоит в том, что на прувинг проецируется происхождение самого препарата и мифология, связанная с ним. Действительно ли это правильный подход? Если взять книгу о каком-то прувинге, то половину всего объема как раз и будет составлять это проецирование, а не сам прувинг. Более того, даже сами симптомы анализируются в свете этой проекции.

ДШ: Я согласен с вами, это большая проблема. Но правильно это или нет, зависит от последовательности действий. Я не говорю, что нужно игнорировать вещество, к чему призывают некоторые гомеопаты. Безусловно, нам нужно знать, что Lachesis производится из змей, это очень существенно для понимания препарата. Ошибка, которую часто допускают, кроется в том, под каким углом на это смотреть, в последовательности действий. К примеру, проводится прувинг тигра. Организаторы постоянно думают о тигре, смотрят на прувинг через «тигровые» очки и потому всячески подчеркивают то, что согласуется с образом тигра и его мифологией. Это превращается в основную тему прувинга, например, «разве не удивительно, что одному из участников приснилось, что он тигр; другие хотели прыгать, у них были полосатые пижамы». Организаторы в восторге от того, что происхождение препарата проявляется в прувинге, но это приводит к очень упрощенному и поверхностному «сигнатурному» пониманию гомеопатии. Неправильно проводить прувинг с постоянной оглядкой на происхождение препарата, должно быть наоборот. Нужно рассматривать сам прувинг как первоначальный фактор. В первую очередь надо изучить прувинг и понять его суть, а после этого попытаться понять более глубокие аспекты происхождения препарата через это понимание. Возможно, вы обнаружите, что некоторые симптомы соответствуют происхождению препарата, и это интересно, но это еще не самое интересное. Намного сильнее удивляют симптомы, которые на первый взгляд не соответствуют происхождению препарата, и возникающие аналогии, скорее неожиданные, чем ожидаемые. Это царство аналогии, это и есть гомеопатия в своей глубинной сути. Подобно симптомам ежа в Chocolate. Мы не можем игнорировать происхождение препарата, это важно, но необходимо изучить более глубокие аспекты. Все зависит от того, от чего вы отталкиваетесь при анализе. Поэтому, когда мне попадаются подобные прувинги, я немного разочаровываюсь, т. к. они так предсказуемы, а более глубокие аспекты так и не были изучены.

МБ: Потом эта тема захватывает семейства и царства…

ДШ: Царство — неплохая идея, и я думаю, она работает на определенном уровне. Но это не высшая форма гомеопатии, она отбрасывает гомеопатию назад, к сигнатурам. Я считаю, что это ограничивает и сдерживает исследование. Полагаю, что при этом игнорируются более глубокие возможности осмысления, аспекты, выходящие за пределы царств, а именно мира простых веществ, где все царства нераздельны. Почему в прувинге Helium появляются симптомы орла, в прувинге Krypton — леопарда, в прувинге Adamas — тигра, в прувинге Chocolate — ежа, в прувинге Brassica — утконоса? Почему при прувинге Thuja в брюшной полости появляются симптомы животных, почему при прувинге Calcarea — крыс? Почему при прувинге Tarentula становятся видны цвета растений? Потому что между царствами существует перекрестная аналогия. Я не думаю, что на небесах миры животных, растений и минералов разделены. Они все смешаны в спирали информации, хрониках Акаши. Мы работаем в мире аналогии. Гомеопатия — это наука об аналогии, и в этом ее великая сила.

По правде говоря, я предпочитаю давать пациенту препарат из другого царства, чем то, на представителя которого он похож. Если приходит пациент, и он лает, как собака, хочет вас укусить, рычит, он агрессивен и выделяет слюну, что бы вы ему дали? По мне это похоже на Belladonna или Hyoscyamus. Но я не дал бы ему Lyssinum. Прувинг Lyssinum сильно отличается. Это означает, что многие растения вызывают симптомы животных, многие животные — растений. Если посмотреть по рубрикам такие симптомы, как «вспыльчивый», «уходящий от реальности», «недоверчивый», «ревнивый», то вам попадутся растения, попадутся минералы.

МБ: Возможно, чаще всего растения…

ДШ: Чаще всего растения, потом минералы и только несколько животных! Слишком упрощенно было бы говорить, что сходство одно в одно, и таким образом представляет царство животных. Как я уже говорил, я предпочитаю назначать препарат из другого царства, т. к. аналогия — это игра гомеопатии. Изопатия представляет собой слабую форму гомеопатии, и на то есть свои причины. Представим, к примеру, что сейчас рядом со мной сидит женщина, и я бы сказал ей: «Вы брюнетка, у вас красные губы и симпатичный нос под милым углом в 90 градусов», ее бы это не впечатлило. Но если бы я ей сказал: «Ваши волосы подобны цвету осенних листьев, ваши глаза подобны миндальным озерам, а ваши уста подобны цветку граната…», это могло бы ее заинтересовать. Гомеопатия — это аналогия, как поэзия, изобразительное искусство и музыка; она работает, если назначать не то же самое, а что-то другое. Это делает гомеопатию чрезвычайно сильной, поскольку аналогия сильнее, чем предмет сам по себе. Я не хочу сказать, что если ваш пациент в общем подозрительный, с агрессивным поведением, то ему не подойдет препарат из царства животных. Он будет работать так же, как работают в гомеопатии и многие другие уровни подобия. Но используя более отдаленную аналогию, можно добиться более глубокого ответа, поскольку таким образом вы будете дальше отходить от изопатии, все более приближаясь к гомеопатии.

МБ: В каждом царстве существует большое количество разнообразных энергетических уровней… например, не все растения гибкие, не все чувствительные. Не все животные быстрые. А что насчет ленивца, самого медленного животного?

ДШ: Безусловно. Многие минералы обладают такой же чувствительностью, как и растения, многие минералы проявляют такую же агрессивность, что и животные, а многим животным свойственны те же черты, что и растениям.

Возьмем еще один пример о царствах. Недавно я с учениками провел прувинг в Миннесоте. Есть такая теория, ее придерживаются некоторые люди, что если преподавателю известно вещество, то он подсознательно будет оказывать влияние на студентов. Я сказал: «Хорошо, я не буду знать вещество для прувинга.» Я отобрал три препарата: один животного происхождения, другой — минерального, третий — растительного, а фармацевт наугад выбрал из них препарат для прувинга, не сообщая мне, какой именно. По окончании прувинга, когда мы услышали истории всех участников, я спросил: «Вы видели прувинг, вы слышали истории. А теперь скажите, к какому царству относится этот препарат». 70% ответило, что это минерал, а 30% — животное. Ни один не сказал растение. Как оказалось, это был дикий рис.

Во всех моих прувингах участники редко правильно угадывали вещество или даже царство. Если сами участники прувинга не могут догадаться, что это за вещество, то как можно понять со стороны? Прувинги выявляют совершенно новые образы, неожиданные для нас.

Это то, что мне нравится в прувингах, когда находишь животное в растении или растение в животном. Точно так же, как в каждом мужчине есть женщина, а в каждой женщине есть мужчина. Я думаю, что в каждом растении есть животное, в каждом животном есть растение, в каждом минерале есть растение и животное… все хранит в себе разнообразную информацию о противоположностях. Именно поэтому результаты прувинга всегда удивляют.

Итак, если вы считаете гомеопатию наукой, проведите прувинг, не делая никаких предположений, и без предвзятого мнения, без надежды на то, что «вещество проявит себя». Затем соберите результаты данного прувинга, записывая все свидетельства «от одного лица» с пониманием скрытых значений. Поработайте с препаратом на практике, составьте его описание. Уберите не относящиеся к прувингу симптомы. Затем усовершенствуйте описание. И в результате мы получаем самую лучшую Материю медику.

Я понимаю, люди ищут легкий путь к новым препаратам, потому как у нас, видимо, недостаточно их. Но с этим легким путем нужно обращаться осмотрительно; часто в конце легкий путь оборачивается длинной и тяжелой дорогой.

МБ: Недавно я говорил о прувингах с Яном. Я поинтересовался, почему он на практике не подтверждает свои прогнозируемые результаты прувингов, и он привел мне две причины. Во-первых, он сослался на вас; он сказал, что вы провели прувинги нескольких препаратов из периодической таблицы, и обнаруженные симптомы подтверждают его прогнозы. И потом, по его словам, нет необходимости проводить прувинги, поскольку это занимает много времени, и в результатах много «мусора». А выбрать из этого «мусора» настоящие симптомы невозможно.

ДШ: Я хочу начать с того, что я очень уважаю Яна, его работу и преданность делу, но я совершенно не согласен с этими утверждениями. Во-первых, из того факта, что прувинги занимают много времени, вовсе не следует, что проводить их не нужно. Мы делаем это для будущих поколений, и если у нас не будет крепкого фундамента, что из этого выйдет? Когда дело касается искусства лечить, не стоит спорить о том, что прувинги занимают много времени. У нас есть наша Материя медика, наше наследие, которое нам досталось благодаря упорному труду, усилиям и времени, потраченному нашими предками; единственное, что нам остается, это продолжать их дело.

Во-вторых, Ян разработал свою гипотезу на основе прувингов. Если бы у него не было прувингов Aurum, Sulphur, Calcarea, Ferrum, Magnesia и т. д., он никогда не смог бы составить свою Материю медику. Да, я действительно предоставил ему результаты многих моих прувингов с целью помочь в его работе и рад этому. Но не стоит бросать камни в колодец, из которого пьешь воду.

В-третьих, описания Яна, точные или не очень, это только очень малая часть того, что мы получаем в прувинге. И хотя мои прувинги иногда подтверждают его разработки, я могу сказать, что его разработки подтверждают только небольшую часть результатов прувинга. Он может спрогнозировать образ Krypton, что будет интересным и полезным, но этот прогноз будет отражать только небольшую часть картины. Гипотеза находится на стадии разработки и отражает лишь незначительный аспект действительности. Только прувинг дает точную сложную и многогранную картину.

Я сравнил мои прувинги с описанием Яна. По масштабу и точности они не идут ни в какое сравнение. Это никоим образом не отвергает работу Яна, которую я ценю, но я удивлен и не могу согласиться с его отрицанием прувингов. Его идеи полезны, если не иметь результатов прувинга. Например, когда вы хотите назначить Zirconium. Возможно, вам кажется, что он мог бы помочь пациенту. Но прувинг еще не провели, и в этом случае я обращусь к работе Яна, и это замечательно. Но сегодня я увидел результаты нового прувинга Zirconium, проведенного Андреасом Бьерндалом из Норвегии; он во много раз расширяет понимание этого препарата, дает значительно более глубокое и точное описание.

А относительно «мусора», т. е. случайных симптомов, которые попадают в прувинг, но не соответствуют препарату, то это маленькая проблема. К «мусору» относится только очень небольшая часть симптомов. Проведя 30 прувингов, я не могу сказать, что этот «мусор» был для меня проблемой. В действительности все наоборот. Многие симптомы, которые я считал «мусором», позднее оказались очень важными. Большую часть «мусора» можно убрать в процессе фильтрования. В историях болезней пациентов больше мусора, чем в прувингах.

Если вы провели прувинг, вы даже сравнить не сможете качество информации, полученной из прувинга, с описанием-прогнозом. Без прувинга вы никогда не узнаете какие-либо странные, редкие и особенные симптомы, которые нельзя предугадать. Если они редкие и странные, то по определению в них нет логики, и потому они непредсказуемы! Использовать препараты без этой информации крайне сложно. Сегодня гомеопаты ищут обобщения, например, по царствам природы, периодической таблице химических элементов или семействам растений, различные обобщающие классификации. Но чем больше обобщаешь, тем меньше остается индивидуальных, странных и особенных симптомов. Странный симптом свойственен только нескольким людям. Обобщая, получаешь только общий знаменатель и теряешь важную информацию. Я не говорю, что обобщения нужно отбросить в сторону, но утверждать, что это единственный путь вперед и отрицать прувинги, я считаю недальновидным. Обобщение и индивидуальные и уникальные прувинги должны находиться в гармонии.

Невозможно догадаться, что Pomegranate (гранат. — прим. перев.) вызывает герпес на губах или рождает мысль о том, что близкий тебе человек святой. Невозможно догадаться, что Sapphire (сапфир. — прим. перев.) вызывает образы попугаев, или что при Plutonium имеется делюзия летучих мышей и бывают обильные носовые кровотечения, при этом кровь пациенты хотят пить. Это странные, редкие и особенные симптомы.

Однажды на конференции Ян сказал, что прувинги неточны и привел в пример прувинг Lycopodium, который, по его словам, не показал ничего «диктаторского». Он заявил, что сегодня нам знаком совсем другой образ Lycopodium. Но это не так. Во-первых, прувинг дал такое описание Lycopodium: «постыдный, самонадеянный и властный», что тождественно диктаторскому. Во-вторых, тот факт, что люди не знают или не используют первоначальный прувинг Lycopodium, не означает, что его результаты неправильны. Возможно, некоторые гомеопаты пользуются современным описанием Lycopodium, но это не отменяет результатов прувинга. Если они не читали или не были знакомы с прувингом, как они могут быть уверенными, что прувинг неверен? И, в-третьих, у нас никогда не было бы современного описания Lycopodium, если бы раньше не был проведен прувинг, на который в основном и опирается современное описание.

Повторюсь, на мой взгляд, все дело в последовательности. Я не утверждаю, что прувинги это все. Я предпочитаю использовать различные источники информации. Я согласен с мнением Массимо, которое он высказал на конференции, что нужно использовать прувинг, происхождение препарата, его мифологию, практический опыт, гипотезы, родственные отношения, т. е. нужно использовать все, что мы имеем, и я так и делаю. Но здесь есть определенная последовательность. И если она строится на твердом основании, тем лучше. Сначала сам прувинг, затем осмысление его результатов, а затем все остальное. Если начать с предположений, а не с твердых фактов, можно придти к чему угодно, и в результате получить тот образ, который заблагорассудится.

И еще одно. Прувинги — это наша традиция. Наша наука стоит на прувингах. В гомеопатии есть что-то от шаманской медицины, а один из ее принципов — испытать свое лекарство. Геринг говорил, что нельзя считать себя гомеопатом, если ты не принимал участие в прувинге. И я с ним согласен. Это способ узнать больше о себе самом, препаратах, природе и мире в целом.

МБ: На конференциях и семинарах мы сталкиваемся еще и с тем, что реакцию пациента на препарат связывают с происхождением этого препарата. Например, когда пациент «ринулся, как тигр» или «летал, как орел». Вы сами наблюдали подобные изменения в реакциях и жестах участников прувинга, или это очень произвольно?

ДШ: Иногда я замечаю это. Например, при прувинге Eagle (орел. — прим. перев.) наблюдается желание летать, находиться на вершине горы, появляются сны о полетах и т. д. Но дело в том, что я не считаю это самым интересным результатом прувинга. Это интересно. Но для меня это не главное. Все, что мы сейчас делаем, можно свести к словам: «Вот это да! Прувинги вызывают образ, подобный образу животного». Но меня больше интересует то, что я не ожидал получить. Например, Eagle вызывает удивительную перспективу добра и зла, ему свойственны сны о поездах, восхищение параллельными линиями и маниакально-депрессивное поведение. Я не ожидал такого, и потому мне это интересно. В противном случае, зачем проводить прувинг? Только чтобы подтвердить, что препараты могут вызывать образы, соотносимые с их происхождением? Мы это уже знаем.

МБ: Я видел, как в прувинге используют отдельные части животных. Берется любая часть животного, которую несложно получить, потенцируется и дается пациенту. Но разве прувинги не будут разными, если дать препарат из мочи тигра, молока тигра, его кости или всего тигра?

ДШ: Конечно. Это совершенно разные прувинги, что подтверждается многочисленными опытами. Например, есть два прувинга Eagle, и они сильно отличаются. Один я провел сам на основе крови, а другой на основе перьев провела Дивья Чабра. Есть большая разница, какую часть тела взяли для прувинга. Это в равной степени относится и к растениям. Прувинг даст совершенно разные результаты, если взять корень или листья растения. И это одна из проблем в прувингах семейств растений. При прувинге препаратов из растений одного семейства, если один препарат потенцирован из корня растения, а другой из стебля, цветков или плода, мы, на мой взгляд, получим бóльшую разницу, чем между семействами. И настоящую картину можно получить только в прувинге. Возьмем, к примеру, Phytolacca. Это один из моих прувингов, опубликованных в «Динамической Materia medica сифилиса». Прочитав его, вы обнаружите множество моментов, связанных с корнями растений, которые сильно отличаются от других препаратов из этого семейства.

МБ: А что насчет жизненных моментов? Можно ли назначить препарат, исходя из жизненной ситуации? Например, у пациента сложности с матерью, и вы назначаете «muriaticum». А если бы возникли проблемы с отцом, то «carbonicum».

ДШ: Лично мне эта идея кажется искусственной. У меня это не работало, и я ее не использовал.

МБ: Я понял. Сегодня в интервью Вы дважды упомянули поэзию, и в вашей книге о сифилисе я прочитал несколько очень красивых стихов. Что такое вдохновение? Я спрашиваю вас, т. к. знаю, что в детстве Вы были проказником. И мне кажется, что нельзя быть и проказником, и поэтом одновременно.

ДШ: Наоборот, я думаю, что лучшие поэты были проказниками. Поэты — проказники по своей натуре, потому что им нужно совсем немного страсти, чтобы быть проказниками… страсти к свободе, чтобы петь свою песнь. Я считаю, что поэзия одна из немногих, ближе всего стоит к гомеопатии, поскольку у них схожие принципы. Например, поэзия основывается на принципе аналогии, что верно и для гомеопатии. А также на принципе «меньше значит больше». В прозе нужно много слов, а в поэзии минимум. Поэзия глубоко проникает в самую суть, глубже, чем проза. Стих подобен потенцированному препарату, правильно подобранному для пациента, и действует как подобнейшее.

Мне наскучило чтение множества длинных лекций по нашей Материи медике, поэтому я решил изложить все в более сжатой поэтической форме. Возможно, это точнее попадет в цель.

Независимо от этого, мое вдохновение — это моя жена.

МБ: Это замечательно!

Еще одна вещь сильно удивляет меня. В своих презентациях вы часто упоминаете карты Таро. Почему?

ДШ: Я тут не причем. Я не знаком с Таро. Участники прувингов вспоминают о них во снах или при каких-то событиях своей жизни, так что я говорю о Таро только в этом контексте. Мне жаль, что я не знаком с Таро. Это удивительное метод.

МБ: Мне было интересно, используете ли вы карты Таро, чтобы понять, интересует ли вас метафизическая сторона вопроса, так же, как Ганемана?

ДШ: Конечно, интересует. Этого не избежать, если занимаешься гомеопатией. Кент говорил: «Невозможно разлучить медицину и теологию». Так что я использую большое количество метафизических методов. Но Таро — это не для меня. Я использую каббалу, потому что знаю о ней немного больше. Я использую книгу «Ай-Чинг», даосизм, шаманизм, предзнаменования и т. д. Но мне сложно установить связь с греческой мифологией. Я не могу запомнить, кем был Прометей, у меня это просто не идет. При этом я могу использовать Библию, это мне ближе. Многие прувинги раскрывают эти взаимосвязи.

И хотя меня интересует метафизика, но я предпочитаю твердо стоять на земле, и подводить прочное основание под метафизические измышления, иначе можно улететь, как облако.

МБ: Я читал ваши размышления о тай-чи в китайской философии, а ваша школа называется «Динамис», т. е. жизненная сила. Что такое, по-вашему, жизненная сила?

ДШ: О, это очень интересный вопрос. Согласно моему пониманию ганемановской жизненной силы, это анималистский глупый механический солдат, который не размышляет и часто совершает ужасные ошибки.

МБ: Это душа или энергия?

ДШ: Это не душа. Если бы это была душа, она была бы разумной. Если человек здоров, то жизненная сила и душа едины, т. е. она наделена разумом. То же самое при остром заболевании. Но при хронической болезни жизненная сила отделена от высшего разума, и потому допускает ошибки. Ганеман часто об этом говорит, например, в § 72. Он говорит, что жизненная сила несовершенна, непригодна и бесполезна. Люди привыкли считать, что жизненная сила разумна согласно философии Кента. Но Кент говорит это при обсуждении § 9, т. е. о жизненной силе у здоровых людей. Во время заболевания жизненная сила первой делает глупости. Она начинает идти не в том направлении.

Все хронические болезни по своей сути аутоиммунные. При каждой хронической болезни жизненная сила работает не в том направлении. Учитывая вышесказанное, проявление действительной аутоиммунной болезни — дело времени. Жизненная сила внезапно начинает делать глупости, потому что является низшей формой разума и во время болезни у нее разрушается связь с высшим разумом.

Кент называет жизненную силу вице-президентом души. Душа — это высший разум, и она связана с высшим разумом мироздания. Жизненная сила — солдат. Проблемы возникают, когда нарушается связь души и жизненной силы. Последняя подобна солдату, который храбро сражается, но не там, где надо, потому что потерял связь с генералом.

Поэтому у жизненной силы мало разума, вместо него есть животный разум, и ей нужна связь с вышестоящий инстанцией — человеческой душой. У пациента Thuja, когда душа оставляет тело, в брюшной области остается животное. Это животное и есть жизненная сила, неспособная думать о более высоких вещах. А в высшей мере самосознающая душа наблюдает сверху и упрекает несчастное глупое животное. В то же самое время, когда низшая жизненная сила говорит: «Я нахожусь под высшим контролем человека», душа думает, что внизу осталось уродливое животное.

Жизненная сила борется с проблемой, которой больше нет. При этом она использует все ресурсы и движется в неверном направлении. Если она восстановит связь с императором, она повернет в нужную сторону и возобновит битву разумным образом.

У здорового человека связь разума идет сверху вниз — Бог, простая сущность, душа, жизненная сила, нервная система. Все разумно, все связано. У больного человека эта связь разрушена, и все начинает работать само по себе.

МБ: Что Вы можете сказать о понятии «миазм», существует оно или нет, и сколько их — три, четыре или семь? Что Вы думаете по этому поводу?

ДШ: Это сложный вопрос. Есть ли они? Возможно. Используется ли это понятие так, как это предполагал Ганеман? Я думаю, нет. Ганеман очень четко говорит, что он не разрабатывал понятие «миазма» как ключ к подбору правильного препарата. Когда люди что-то слышат о концепции миазмов, они сразу думают, что это еще один ключик к подбору правильного препарата. Ганеман говорит, что суть не в этом. Миазмы — это карта почв, которая поможет тебе определить, на какой почве ты стоишь, на псорической, сикотической или сифилитической. С какой группой препаратов следует работать? Какого типа это заболевание? Но это не сильно поможет при выборе препарата; так же, как состояние пациента, зябкий он или жаркий, позволяет убрать из рассмотрения в лучшем случае 50% препаратов. Т. е. если вы определили, что у пациента сифилистический миазм, вам все еще необходимо выбрать один препарат из нескольких сотен. Концепция миазмов разработана для того, чтобы правильно направлять вашу лодку через хронические болезни. И поэтому в книге «Хронические болезни» есть две части. Первая посвящена повторным назначениям и долговременному контролю процесса лечения, а вторая миазмам.

Миазмы — это море, по которому вы направляете лодку. Где вы находитесь, в Средиземном море, в Тихом или Индийском океане? Если не знать этого, трудно сказать, что произойдет дальше. Концепция миазмов помогает понять, на правильном ли мы пути к выздоровлению. Что произойдет, если после нескольких назначений картина внезапно кардинально изменится от одного миазма к другому? Так что я думаю, что ганемановское понимание миазмов было очень глубоким и интересным с философской точки зрения. Ганемановское определение псоры, насколько я понимаю, это когда все видят разные аспекты истины, что обусловлено индивидуальностью и предубеждением каждого в отдельности. Это похоже на притчу о слепых и слоне — один нащупал ногу, другой — хобот. Поэтому целью лечения псоры является понимание, что все владеют своей частью одной великой истины. Сохранить разнообразие, которое берет начало в одной общей истине — без войны, без голода, без ненависти, без ревности и разногласий. С философской точки зрения, это важная концепция, и у нее есть практическое применение, но это не ключик к подбору препарата.

Сколько существует миазмов — три или больше? По определению, миазмы относятся к хроническим заболеваниям. Следовательно, если говорить исключительно в терминах Ганемана, миазмы не являются острыми инфекционными заболеваниями, как сыпной тиф, который относится к острым заболеваниям. Поэтому существует классификация сыпного тифа, но, по определению Ганемана, миазм нельзя отнести к острому заболеванию. Это эпидемия. Миазмы носят хронический характер, в то время как эпидемии — острый. Очень важно, что вы понимаете под этим понятием, так как это определение имеет философскую основу и определенное воздействие. Мы должны более точно использовать слова.

Что касается числа миазмов, их выделяют различными способами, и все они имеют право на существование при анализе истории болезни. Можно выделить три, четыре или пять, или десять, в зависимости от того, какая система анализа применяется. Можно использовать аюрведу и выделить три элемента, можно китайскую медицину и выделить пять. Можно использовать книгу «Ай-Чинг» и выделить шесть элементов, можно каббалу и выделить десять. Вы вольны сами делать свой выбор.

В своей книге о сифилисе я исследую, какова сущность миазма. Очень сложно понять сущность миазма, анализируя истории болезней. Когда рассматриваешь историю болезни на занятиях и спрашиваешь, что такое миазм, никто ни с кем не соглашается. Слушатели определят три миазма в большинстве историй болезни. Но дать определение миазмам в таких философских понятиях, как разрушение или отсутствие деятельности, очень сложно, часто легкомысленно.

Поэтому я решил, что самый простой способ изучения миазмов следует искать в Материи медике. Я выбрал одиннадцать чисто сифилитических препаратов (Aurum, Mercurius и т. д.) и исследовал глубинную сущность каждого из них. Затем я нашел сходные характеристики, и таким образом синтезировал концепцию сифилитического миазма. Конечно, при использовании сходных характеристик получаешь упрощенные результаты. Это длинное и увлекательное путешествие, а в заключение книги я поместил рисунок, только один простой рисунок.

МБ: Это замечательная книга. Обычно, когда берешься за книгу по Материи медике, никогда не можешь прочитать ее за один присест, но когда я взял вашу книгу, я прочитал ее, не вставая.

ДШ: Приятно слышать! Я старался избегать нудной формы Материи медики.

МБ: Да, книга очень хорошая. Все препараты представлены по-разному.

Недавно вышла ваша новая книга «Реперторий психических характеристик». Расскажите, пожалуйста, о ней более подробно.

ДШ: Идея родилась из практической необходимости. В основу был взят метод Беннингхаузена по обобщению рубрик, но на психическом уровне. Например, у вас есть пациент, который говорит о змеях, ему снятся змеи, и вам нужно решить к какой рубрике обратиться, является ли это делюзия, «змея», «страх, змея» или еще что-нибудь; вы просто обращаетесь к моей общей рубрике «змеи», в которой собраны все препараты, хоть как-то относящиеся к змеям. То же самое с деньгами. Пациент говорит: «Мне нужно много денег». Зачем вам много денег — чтобы быть богатым или чтобы не быть бедным? И еще ему ночью снится золото. Сложно определить. Поэтому я собрал все препараты, которые имеют какое-то отношение к деньгам, в одну большую рубрику по методу Беннингхаузена. И тогда, если бы у меня был случай, где денежный вопрос был бы важен, я мог бы использовать рубрику «деньги» с 98% уверенности, что там есть нужный препарат. Я создал и другие рубрики, которые, на мой взгляд, могут быть полезны практикующим гомеопатам в наше время; такие, как «низкая самооценка», «неудачи», «маниакально-депрессивный», «вода», «животные», «жертвы», «ножи» и т. д. Так, если у пациентов есть какие-то моменты, связанные с водой (например, сны о воде или желание прыгнуть в море), вы найдете нужный препарат в рубрике «вода». Это похоже на работу со склонностями. Так, если у меня будет пациент, у которого будут проблемы с перфекционализмом, деньгами и костями, тогда я обращусь к двум рубрикам своего репертория и одной рубрике Беннингхаузена о костях или другому подобному реперторию; таким образом, из трех больших рубрик я получу 30-40 препаратов. Теперь можно работать дальше. Я могу просмотреть эти 30 препаратов и быстро найти один необходимый. Так работать легче и вернее. Особое внимание в репертории было уделено качеству. Каждый препарат был проверен лично мной и по меньшей мере еще одним гомеопатом.

Также в каждой из этих рубрик я выделил те препараты, которым свойственен данный симптом в более интенсивной форме. В этом я пытался подражать реперторию Фатака. Я люблю Фатака, его работу. В настоящий момент этот реперторий можно получить с RADAR в виде реперторизационной программы.

МБ: А какие компьютерные программы в своей практике используете вы?

ДШ: Я использую программы для работы с пациентами. Это инструмент гомеопатов. В течение 25 лет я не одобрял использования компьютера, считая, что должен вести записи от руки. По прошествии этих 25 лет я сказал: «О, боже!», потому что к этому времени моя картотека занимала 2 комнаты в доме, и при этом я постоянно что-то терял, или же не мог прочитать свои записи. Каждый день я доставал карточки пациентов, отвозил их другим врачам, летал с ними, а затем опять возвращал в свою картотеку. И найти карточку было делом времени. Короче говоря, я перестал так делать.

Я начал вести записи на компьютере и понял, что это значительно облегчило мою жизнь. Компьютер не стоит между вами и пациентом. В действительности мне легче установить контакт с пациентом, когда я печатаю. Многие люди ошибочно считают, что врач не должен отрывать взгляда от пациента. Но если смотреть постоянно в глаза пациенту, это вызывает у него очень неприятное ощущение. Также это напрягает и утомляет врача. Так что сейчас я печатаю и смотрю, печатаю и смотрю — все в свое время. Конечно, в наше время большинство людей без проблем печатают и работают с электронной почтой.

Сегодня можно вести записи в любом текстовом редакторе, но это не очень удобно для гомеопатов. Программа «Case taker» разработана для врачей-гомеопатов. В ней есть гомеопатические словари, медицинские книги, клавиши «быстрого вызова», готовые формы для заполнения. Это упрощает ведение записей и удобно для гомеопатов. Также в этой программе есть указатель симптомов, в который вы можете внести основные симптомы, что облегчит отслеживание назначений. Вам не нужно создавать форму, не нужно искать соответствующий раздел для внесения записей. Вы просто записываете все за пациентом, а программа автоматически классифицирует симптомы по разделам — «Общее», «Сознание», «Сны», «Особенности», «Предпочтения в еде» и т. д., так что становится легче использовать информацию и определить случай. Когда через два месяца вы возвращаетесь к этим записям, достаточно быстро просмотреть основные моменты. «Case taker» не может думать за вас, эта программа просто располагает информацию таким образом, чтобы вам удобно было ее анализировать. Это делает работу врача более эффективной.

Еще одно преимущество — вы можете одновременно просматривать записи по двум или больше назначениям, это очень удобно. В текстовом редакторе вам пришлось бы открывать несколько файлов и постоянно переходить от одного к другому, или прокручивать один файл, то вперед, то назад. А в «Case taker» есть классификатор, по которому вы можете переходить с одного симптома на другой и при этом вести записи о втором приеме. Эта программа была разработана гомеопатами для гомеопатов. Она не подбирает препарат. Она хорошо ведет записи, помогает анализировать и понимать случай, а также помогает хорошо организовать вашу практику.

МБ: Джереми, вы жили в Великобритании, но у вас израильские корни.

ДШ: Да, у меня израильские корни. Сейчас я бываю и там, и там.

МБ: Нам известно, что происходит в Великобритании. Там идут жаркие споры о гомеопатии. А что происходит в Израиле? Есть ли там гомеопатия?

ДШ: В Израиле очень хорошо относятся к гомеопатии. Эта альтернативная система здесь хорошо развита и интегрирована в традиционную медицину. Все страховые компании возмещают затраты на альтернативных врачей. Я недавно выступал на конференции по альтернативной медицине, в которой участвовало 600 традиционных врачей. И это в стране с населением в 6 млн.

Во многих больницах есть отделения альтернативной медицины. Это очень прогрессивная страна, и люди там открыты для альтернативной медицины. Так что все очень хорошо по сравнению с другими странами. Нет постоянных нападок на гомеопатию. Во время моего последнего визита в Израиль меня два или три раза пригласили на радио и один раз на телевидение.

В Великобритании все по-другому. Об этом вы писали недавно в своем замечательном письме. Там организованно нападают на гомеопатию, и результаты ужасны. Гомеопатия добилась таких успехов, что это испугало фармацевтические компании, и они начали финансировать всех, нападающих на гомеопатию. Для нас жизненно важно действовать по этому вопросу заодно, потому что это только начало. Я полностью поддерживаю вашу кампанию и надеюсь, что это только начало нашего ответа, потому как до этого времени мы отвечали очень вяло.

МБ: Сегодня в своем заключительном слове на конференции вы были очень оптимистичны в оценке будущего гомеопатии. Какое будущее ожидает гомеопатию с практической точки зрения, учитывая нынешнее развитие событий, когда против нее поднялась такая волна?

ДШ: Я не могу сказать, что я был совершенно оптимистичен. Я рассматривал этот вопрос и с пессимистической стороны. Если мы не будем бороться должным образом, мы проиграем. Положение гомеопатии сейчас очень опасное. На мой взгляд, эти атаки координируют очень влиятельные организации. Это большой рынок, и он привлекает внимание. Если упадет спрос на гомеопатов, как сейчас и происходит, то соответственно и учиться гомеопатии никто не будет, и понятно, что произойдет потом. Если гомеопатия не может приносить денег, то и заниматься ею невыгодно.

Но с другой стороны, стихийное движение за гомеопатию очень сильно. Я говорил сегодня, что нам нужно работать по всем аспектам — основывать школы, давать глубокое образование, проводить исследования, вести работу в странах третьего мира, бороться с эпидемиями, финансировать проекты и заниматься рекламированием гомеопатии, привлекать к этому политиков и знаменитостей, которые лечатся гомеопатией, выпускать газеты, книги, проводить телевизионные передачи. Нам нужно показать все, что у нас есть, и будет лучше, если мы будем вести эту работу согласованно.

МБ: Да, в Великобритании Общество гомеопатов недавно провело исследование, и оказалось, что большинство гомеопатов консультирует менее десяти пациентов в неделю.

ДШ: Согласен, положение очень сложное. Этого недостаточно для жизни. Возможно, дело в том, что количество школ выросло слишком быстро. Это не было постепенное гармоничное увеличение. Внезапно открылось слишком много школ, которые выпустили слишком много гомеопатов, и теперь есть недостаток пациентов. Кроме того, нападки на гомеопатию принесли свои плоды.

Это действительно проблема, так как в Англии молодые люди не учатся на гомеопатию с самого начала. К нам приходят получать второе образование замечательные люди, обычно матери. Это хорошие, умные и образованные кадры, но нам нужны и молодые ученые. Начать практику врачу-гомеопату очень тяжело, поскольку нужно иметь больше пациентов, чем остеопату, специалисту по акупунктуре, или традиционному врачу. Гомеопат встречается с пациентом один раз в шесть недель, в то время как другие врачи — один, а то и два раза в неделю. Так что пациентов они набирают быстрее. У гомеопата может уйти 2-3 года на создание своей практики.

Сейчас нужно разрабатывать систему. Мы должны проводить соответствующие исследования и в большом количестве; мы должны показать всему миру, что гомеопатия работает. Несмотря на все современные исследования, все еще продолжают утверждать, что нет никаких доказательств действенности гомеопатии. Нам нужно предъявить исследования людям — в газетах, по телевидению. Это должно сработать.

МБ: …и хорошие прувинги!

ДШ: Да, и хорошие прувинги тоже. Но прежде всего нам надо объединить наши усилия. Вы проводите замечательную работу. Ваш журнал способствует объединению, а также тому, что мы больше узнаем друг о друге. Но кроме этого, нам надо показывать себя внешнему миру. Мы должны совершенствовать свои исследования и рассказывать о них остальным. Я провожу одну исследовательскую работу о механизмах прувинга совместно со своими коллегами. Но больше всего меня волнуют исследования, посвященные гомеопатическому лечению СПИДа. Я планирую провести исследование в Африке, и хотя получить финансирование крайне трудно, я очень хочу это сделать, потому что, я думаю, мы таким образом покажем всему миру, что гомеопатия способна вылечить это серьезное заболевание.

Если вы хотите произвести эффект, вам нужно уникальное исследование. Проводится много гомеопатических исследований, но людям вне мира гомеопатии они неизвестны. Чтобы изменить ситуацию, необходимо всем нам, нашему сообществу, вести работу по всем направлениям. И тогда я буду оптимистом.

МБ: Я также надеюсь, что мы все придем к согласию по этим вопросам, несмотря на различия в нашей работе. Мы можем объединиться и выступить вместе перед лицом угрозы со стороны внешнего мира.

И напоследок, сколько лет вашим оливковым деревьям сейчас?

ДШ: Моим оливковым деревьям столько же лет, сколько я занимаюсь гомеопатией. Когда я жил в Израиле и купил землю в 1979 г., я решил изучать гомеопатию. Я думал, что мне лучше сделать до отъезда в Великобританию: построить дом или посадить оливковые деревья? И решил, что лучше посадить деревья. Так что 28 лет назад я посадил 60 деревьев, а затем поехал изучать гомеопатию. Вот столько лет моим деревьям. Я проводил прувинг оливок из собственного сада, который мне очень нравится, он как отражение мира на всей земле. Оливки символ благополучия и мира, это я и желаю гомеопатии во всем мире.

МБ: Спасибо, Джереми, за ваши ценные мысли. Я надеюсь, наши читатели остановятся и задумаются над тем, что вы сказали. Я очень ценю ваше мнение и вашу мудрость. Спасибо, что ответили на наши вопросы.

ДШ: Большое спасибо! Было приятно с вами пообщаться.

(Благодарю Тину Квирк за помощь при редактировании этого интервью. — МБ).

Перевод Ольги Бойко (Киев)
Оригинал по адресу http://www.hpathy.com/interviews/jeremy-sherr.asp

Благодарим А. Котока за предоставленный материал

Книга Д. Шерра в интернет-магазине www.homeobooks.ru:


При копировании материала ссылка на Издательство «Гомеопатическая книга» обязательна. Помните, что копирование материалов без разрешения приводит к пессимизации (ухудшению качества поиска) вашего сайта!